Власти Петербурга демонтировали памятную доску Маннергейму на Захарьевской улице
Вечером 13 октября, в 22:30 власти Санкт-Петербурга под давлением общественности сняли многострадальную памятную доску Карлу Маннергейму со стены бывшей казармы Кавалергардского полка на Захарьевской улице.
Мемориальную доску Карлу Густаву Маннергейму разместили на Захарьевской улице 16 июня 2016 года. Барельеф с изображением генерал-лейтенанта был торжественно водружён на стену Военного инженерно-технического университета – в самом центре города, в двух шагах от Таврического сада, Администрации Петербурга и прочих знаковых мест – по инициативе Российского военно-исторического общества.
На открытии памятной доски присутствовали руководитель Администрации Президента России Сергей Иванов и министр культуры Владимир Мединский. Мероприятие прошло в чрезвычайно торжественной атмосфере: несмотря на всю неоднозначность личности Маннергейма, не обошлось без оркестра и почётного караула. Однако почести, оказанные "белому" генералу, принимавшему участие в блокаде Ленинграда, многих жителей города чрезвычайно возмутили.
Интернет всколыхнула волна негативных комментариев от петербуржцев, поражённых подобным поступком. "Доска палачу россиян Маннергейму в Питере – оскорбление памяти павших солдат и жителей Ленинграда!", "Он был пособником Гитлера и помогал в поддержании блокады Ленинграда с северо-запада. Устанавливать ему памятную табличку в этом городе - это глумление над сотнями тысяч погибших блокадников!" - подобные высказывания посыпались градом и в СМИ, и в соцсетях. Но одним интернет-пространством возмущение петербуржцев не ограничилось.
Очень скоро мемориальная доска окрасилась красным – уже 19 июня, всего через три дня после торжественных мероприятий с оркестром и Владимиром Мединским, барельеф облили алой краской. Кто совершил этот шаг в первый раз, так и осталось тайной, однако "первая ласточка" отнюдь не стала последней.
В начале августа, 2 числа красный колер вновь изменил имидж генерал-лейтенанта и бывшего президента Финляндии. Однако на этот раз у этой своеобразной акции протеста нашлись организаторы, не побоявшиеся взять на себя ответственность. Ими оказались представители незарегистрированной национал-большевистской партии "Другая Россия". Впрочем, несмотря на то, что "метатели краски" попались сотрудникам правоохранительных органов, можно сказать, на горячем, задерживать их полиция не стала.
И в первый, и во второй раз "кровавые" пятна с лица маршала смыли. Тогда противники идеи увековечить память Маннергейма решили применить "тяжёлую артиллерию" - барельеф облили кислотой.
Пока активисты и неизвестные противники Густава Карловича портили мемориальную доску вместе со стенами бывших казарм Кавалергардского полка, на которых она висела, остальные граждане пытались убедить администрацию просто снять и убрать "яблоко раздора". Но в ходе дискуссий горожан с представителями власти выяснилось, что открытие памятной доски с соответствующими инстанциями вообще никто не согласовывал.
Незаконность установки памятника подтвердили в Администрации Центрального района Петербурга. Тогда один из жителей города подал к правительству Петербурга иск с требованием демонтировать доску. Ещё летом иск был направлен в Смольнинский районный суд, который сначала отложил рассмотрение дела на конец сентября, а затем, 27 сентября, благополучно отклонил его.
Тогда горожане продолжили порчу внешности генерала подручными средствами. Уже 3 октября на лице Маннергейма появились круглые отверстия, похожие на следы от пуль. Петербуржцы предположили, что недоброжелатели под покровом ночи обстреляли мемориальную доску из огнестрельного оружия, но при ближайшем рассмотрении стало ясно, что пули таких следов оставить не могли. Отверстия разных диаметров с идеально ровными краями, скорее всего, появились после применения дрели.
А 10 октября уже признавшиеся в нелюбви к Маннергейму активисты "Другой России" пошли ещё дальше: они напали на барельеф с топором, засняв свой акт гражданского волеизъявления на камеру. Лидер петербургского отделения партии Андрей Дмитриев рассказал Лайфу, что в акции участвовало четыре человека: один рубил, другие держали лестницу. Он также подчеркнул, что это не первая и не последняя подобная акция.
— За четыре месяца доску трижды обливали краской, один раз кислотой, стреляли в неё. Теперь порубили топором. Мы дважды краской обливали, остальное делали неизвестные, — прокомментировал Дмитриев. — Не хотят снимать, значит, так будет продолжаться и дальше всеми подручными средствами.
О "конфликте Маннергейма" высказались в эфире Лайфа публичные люди – Наталья Поклонская и Эдуард Лимонов.
Наталья Поклонская, бывший культовый прокурор Крыма и новоиспечённый депутат Госдумы, в интервью Лайфу сообщила, что, по её мнению, "доски раздора" в Петербурге быть не должно. Однако решать данный вопрос она бы предоставила самим жителям города:
— Решение о доске Маннергейму пусть принимают люди. Общественные слушания. Моё мнение такое, что, скорее, не должна быть доска в Петербурге. Это вопрос спорный, и необходимо решать его людям, которые там живут, историкам, политикам, — сказала Наталья Поклонская.
Примерно в том же ключе, но значительно более резко высказался Эдуард Лимонов:
- Маннергейм — отвратительная фигура. Половина жертв, умерших в Ленинграде от холода, — на его совести. Они держали фронт с севера, не позволяя людям получать питание и продукты. Я не знаю, какой русский влиятельный идиот додумался поставить эту доску. Это пощёчина всем блокадникам. Общество бьётся. Два раза заливали краской, это только наши. Люди выступали против доски, но никто не отреагировал. Теперь вот топором рубят. Это большая несправедливость, что стоит доска Маннергейму. Это плевок на могилы всех блокадников, людей, которые там умерли, — заявил в интервью Лайфу писатель.
Карл Густав Маннергейм – личность в российской истории весьма неоднозначная. Родившийся в Финляндии семье барона и графини, в возрасте 13 лет он вместе с семьёй был брошен отцом. Разорившийся Маннергейм-старший решил "начать жизнь с чистого листа" в Париже. Через год скончалась мать Густава, и будущий маршал отправился в Россию – строить военную карьеру.
Армии Российской империи Маннергейм отдал более 30 лет, начав службу корнетом и закончив генерал-лейтенантом. Густав Карлович был членом общества Императорских рысистых бегов, в начале карьеры подбирал лошадей-моделей для картин Серова и крутил романы сразу с двумя Шуваловыми – графиней и артисткой, чем доводил законную супругу до исступления (в 1901 году баронесса не выдержала и уехала медицинской сестрой на Дальний Восток).
Уставшая жена бросила Маннергейма в 1904 году – баронесса отправилась с дочерьми и документами на имение в Париж, а мужу оставила только его карточные долги. В этом же году Густав Карлович встретил Новый год на балу у императора Николая II.
После объявления Русско-японской войны Маннергейм принял решение отправиться на фронт – впрочем, не сразу, а лишь через девять месяцев после её начала. Графиня Шувалова после таких известий также отправилась медсестрой во Владивосток.
За годы службы в российской армии Маннергейм получил все существовавшие на тот момент (до 1918 года) государственные военные награды. Более того, барон в конце своей жизни оказался человеком, получившим по итогам двух мировых войн награды от обеих воюющих сторон. Всего на парадном мундире маршала Финляндии было 123 различных ордена.
Однако революция 1917 года отвратила генерал-лейтенанта от России. Оставшись монархистом до мозга костей, после победы большевиков Маннергейм уехал в Финляндию, которой Владимир Ильич к тому времени как раз даровал независимость.
В Финляндии военная карьера барона не сразу, но всё-таки пошла в гору. В 1931 году он стал президентом государственного комитета обороны Финляндии, а в 1933 ему было присвоено звание фельдмаршала.
Русско-финскую войну 1939-1940 годов фельдмаршал Маннергейм встретил в чине верховного главнокомандующего. Именно он руководил войсками Финляндии, сражавшимися с Красной армией.
В 1941 году Гитлер обратился к Маннергейму с просьбой пустить на финские земли немецкие войска – и барон эту просьбу исполнил. В трагические 872 дня блокады Ленинграда именно Маннергейм руководил осадой города с севера.