Даминиан Де Ла Бандера: писание от 1557 г. про Империю инков

ГОНСАЛО ХИМЕНЕС ДЕ КЕСАДА.

       "То, что касается завоевания, когда христиане вступили в то Новое Королевство, то они были приняты всеми людьми с величайшим страхом, да таким, что среди них установилось мнение о том, что испанцы были детьми солнца и луны, которым они поклонялись, и говорят, что у них бывают свои соития, как у мужчины и женщины ; и что они породили и послали с неба этих своих детей, дабы покарать их за их грехи.
        И потому они тотчас назвали испанцев учиес, что является общим именем от уса, что на их языке значит солнце и чи, то есть луна. И поэтому, когда они проходили по первым селениям, те покидали их и поднимались в окрестные горы, и оттуда выбрасывали им своих грудных младенцев, чтобы они их съели, полагая, что тем самым они уймут гнев, как они думали, исходящий с неба.
        Больше всего их охватил страх перед лошадьми, да такой, что это дело невероятное; но затем, когда испанцы начали с ними обходиться учтиво и дали им понять наилучшим возможным способом о своих намерениях, они понемногу утрачивали часть страха, и когда стало известно, что испанцы были такими же людьми, как и они, то пожелали испытать фортуну. А когда это произошло, испанцы уже расположились в Новом Королевстве."




ДАМИАН ДЕ ЛА БАНДЕРА.

ДОКЛАД О ПРАВЛЕНИИ, ИМЕВШЕМСЯ У ИНГОВ (Гуаманга, 1557).

         "Великий Инга установил курак для каждой сотни индейцев, называемая их кураки пачаки, что значит "сто", а над этими девятью, одного из десяти, являвшегося наиболее достойным мужем, он назначал куракой всех, и этот назывался курака гуаранги, что значит "господин тысячи"; этот имел в попечении этих девятерых господ, и они были ему подчинены.
         И этот приказывал во всей долине-провинции, чтобы каждый индеец слушался своего господина пачаки, а господин пачаки - господина гуаранги; и в помощь этим господам пачак он назначал другого, который в их отсутствие руководил той пачакой, и чтобы идти с податью и для других дел.
        Таким образом, в каждой провинции курака пачаки подчинялся кураке гуаранги, а этот - наместнику, и наместники - капакам, а над всеми стоял Великий Инга. И для обработки чакарас и других дел в каждой провинции был поставленный Ингой кокрикок, что значит, "наблюдающий за всем".



          И чтобы знать об имевшихся людях и кто должен был платить подать, а кто нет, он приказал посетить и сосчитать людей всего королевства, детей и взрослых, согласно 12 возрастам, каждый возраст отдельно, следующим образом:
        Первый возраст он назвал пунукроко [punucroco], являющиеся стариками шестидесяти лет и выше, и относительно этих не велся учет в вопросах подати, разве что кураки подсчитывали их и давали им есть с поместий Инги, и они были наподобие советников в том, что касалось блага провинции; и относительно женщин было точно также.
        Второй возраст назывался чуапироко [chaupiroco], то есть возраст от пятидесяти до шестидесяти лет: они также были освобождены от подати, они только занимались поливкой и обработкой перца и коки, и других овощей.
        Третий возраст назывался пурик [puric], т.е. от двадцати пяти до пятидесяти, и это был тот возраст, выполнявший всю работу, и эти шли на войну и обрабатывали чакрас [chaccras], и носили всю подать.
        Четвертый возраст назывался мичагуайна [michuguaina], что значит "уже почти юноша", возрастом от двадцати до двадцати пяти лет, и эти не платили подать, а только помогали своим отцам и братьям, и родственникам носить грузы и обрабатывать чакрас, и выполнять другие работы, имевшиеся у их родных.
        Пятый возраст назывался кокапальак [cocapallac], являвшийся возрастом от двенадцати до двадцати лет, и эти помогали свои родителям и своим родственникам собирать коку и другие вещи.



Шестой возраст назывался пукльакгуамра [pucllacguamra], то есть "играющий мальчишк"», от восьми до двенадцати лет.
Седьмой возраст назывался татантикси [tatanticci], что значит "уже имеющий сознани"».
Восьмой возраст назывался мачапори [machapori], что значит "еще несведущий".
Девятый возраст назывался льокльагуамра [llocllaguamra], что значит "его еще развлекают".
Десятый возраст, гуамра [guamra], что значит "начинающий говорить".
Одиннадцатый возраст, гуамара [guamara], от одного года, что значит "делающий первые шажки".
Двенадцатый возраст называется мошокпакарик [moxocpacaric], что значит новорожденный.



         Инга совершил разделение среди женщин следующим образом: он сделал так, что из более знатных сеньор, назначил женщин для Солнца (жриц Бога Солнца), каковые назывались индигуармен, для которых он приказал построить отдельный дом, где они проживали в большом уединении, со своими привратниками, и их обеспечивали всем необходимым.
        После Солнца же, он присудил себе всех наилучших дочерей господ из каждой долины и провинции, для которых приказывал построить дом и предоставить прислугу, и эти делали одежду для Инги по его фигуре, и они назывались мамаконас ("девы Солнца", являвшиеся уже старухами), что, кажется, суть имя подходящее.
       Остальных женщин от десяти лет и старше он приказал собрать, и приказывал всегда из них выбирать наилучшую обличием, хотя бы они были дочерьми бедных индейцев, и размещать их в другом доме, который приказывал построить, каковых называли акра, что значит "избранные".
        Он предоставлял им прислугу, и они жили в полном заточении, изготавливали одежду для Инги, и эти находились там с целью выйти замуж; а из тех, кто предназначался для замужества, Инга дарил и делил среди своих слуг и среди тех, кто служил ему на войне, и другим, кому он хотел оказать какую-либо милость.
        И те, кто из этих девиц остались отвергнутыми, называвшиеся авасипас, что значит "девицы бесчисленные", эти препоручались кураке, и он их заставлял работать и женил их в свое время без разрешения Инги, и то же самое делал с вдовами.


          А сыновья господ, став взрослыми, затем отводились на прием к Инге, равно как и дочери, и они служили ему в том, что он приказывал, а поскольку они служили ему, он повышал их в чинах и делал их инспекторами, и наместниками, и полководцами.
        Он приказал построить королевские дороги, с размещенными на них тамбос (постоялый двор при королевских дорогах инков) и заселенные людьми, и приказал, чтобы на них находились почтовые станции и часки (Посыльные, вестники).
        Он приказал, чтобы существовали склады с провизией и одеждой для солдат, и во всех тамбос по его приказу, чтобы были мастера всех их ремесел. Он разделил земли, которые должны были принадлежать каждому, как богатому индейцу, так и бедному.



          Он каждый год посылал своих инспекторов по всему краю, чтобы увидеть, как выполнялось то, что он приказывал, и, пусть даже шла война, он был осведомлен обо всем своем правлении.
        Он соединял провинции и наделы следующим образом: если в податях и постройке дорог или в другом деле была бы недостача, то другой надел, с которым он был связан, покрывал и выполнял его недостачи, и тот правитель наказывал правителя надела, в котором бы обнаружилась недостача.
        Он установил правосудие, виселицу, вес и меру по всей земле, и разделил подати относительно того, сколько каждый должен был работать. Он приказал установить дни постов, каковых должны были придерживаться, учредил жертвоприношения для Солнца, луны и земли, гуакам и звездам, поскольку всему этому они поклонялись.



          Индеец, овладевший женщиной Инги или Солнца, или гуак, он и она погибали, без какого-либо спасения. Бездельников также убивали; и погибал тот, кто убегал из одного селения в другое; тот, кто убегал с войны, также погибал; и тот, кто возражал и не слушался своего кураки, также погибал.
       Каждый год Великий Инга посылал своих ревизоров, чтобы узнать, были ли пороки наказаны; чтобы увидеть, как это совершали его кокрикуки и наместники, и эти ревизоры исполняли это очень хорошо и весьма предано и без взяток, поскольку тот, кто что-либо получал и тот, кто что-то давал, очень строго наказывались Ингой.
       По имени, дававшемуся ревизору, знали о том, кто шел: если он шел покарать какое-либо преступление, то назывался очайкакамайок, что значит "тот, кому вменяется в обязанность наказывать за преступления"; и убийства, ими чинимые, они устраивали пред всеми, и очень жестокие, так что одних умерщвляли, а другим отрезали конечности, и совершали другие жестокие казни.
       Приходил еще один ревизор, чтобы подсчитывать возраста и знать прирост населения; называли приходивших по этому делу - вунапачака, что значит "выравнивать пачаки": этого он посылал, чтобы узнать как разделялись подати, и если было много людей, он выделял и добавлял пачаки.



        Также шел судья, рассматривающий дела определенной категории, и этот назывался тарипакок, что значит "разъяснитель"; он создавал свое расследование с помощью своих кипос, с полной ясностью, и было много тонкостей, в особенности, если это было дело, касавшееся Инги; но если они этот вопрос не могли расследовать, то советовались о нем с ваками и совершали жертвоприношения, чтобы им было разъяснено то дело.
        Существовал другой ревизор, называвшийся гуармикок, что значит "тот, кто дает женщин". Этот наносил визит мамаконам, женщинам Инги и Солнца, и он знал, какой была их жизнь, и то, чем они занимались; и если кто-либо овладел насильно ими, такого подвергали мучениям.
         У этих женщин не было ни брачного утешения, ни возможности сменить монашеское одеяние, ни изменить обет служить Солнцу. Затем он наносил визит акрам, что значит "избранные", и если были какие пороки, они карали их с большой строгостью, потому что затем их выбирали для замужества.



          Правление, существовавшее у Инги, кажется, было наиболее соответствующим способности, сущности и невозмутимости этих индейцев, и более полезное для них, чем то, что есть и было у испанцев, по разным причинам.
        Первая, что был только один владыка, каковым являлся Инга, коему служила вся земля, а не десять тысяч как сейчас, и этот Инга разумел то, что он им приказывал, поскольку знал и понимал их обычаи, и то, что он им приказывал, было им в самый раз.
        А сейчас Король не ведает и не понимает их обычаев, и прибывающий в Перу новый вице-король-тоже, и то, что им приказывают, соответствует не их обычаям, а скорее - нашей алчности и жадности, и сообразно нашей желчи, ведь они столь невозмутимы.
        Видно то, что прошлое правление - лучше и полезнее, потому что когда правил Инга, каждый день индейцев становилось больше, и были репартимьенто в сто и пятьдесят тысяч индейцев, как в Чинча, Гуарко, Пачакама, а сейчас в Чинча - пятьсот индейцев, и в Гуарко - пятьдесят, а в Пачакама - сто.
        Но были провинции и с тридцатью тысячами индейцев, как в Шауше, Андауайлас, Котабамбе, а сейчас в Шауше и Котабамбе - шесть тысяч, и потому все пребывает испорченным и разрушенным.



          И поскольку индейцы, как люди, явно разоренные и лишенные детей, имущества, и затравленные тиранией курак, и поскольку нет того, кто им бы помог, поддержал и защитил, то они непременно умирают и не усердствуют ни в чем, как они делали это во времена Инги.
        Главная причина, почему касики всего королевства начали тиранить местных жителей, заключалась в том, что во времена Инги у них было над индейцами намного меньше власти и полномочий.
        С приходом же испанцев и отсутствием правления Инги, они восстали против все тех вещей и преимуществ, что были у Инги, и, присвоив гражданские и судебные полномочия, каких у них не было, и каждый в своей навозной куче установил то, что было у Инги во всем королевстве."


"

 Источник