Звали его «сволочь». Экс-журналист «АиФ» побывала в бункере маньяка Мохова
В начале марта на свободу вышел «скопинский маньяк» Виктор Мохов. Телевидение и соцсети твердят о миллионных гонорарах, которые якобы пообещали тому, кто похитил и три года удерживал в неволе и насиловал двух несовершеннолетних девушек. СМИ пишут, что на эти деньги мужчина собирается купить жилье на юге страны и жениться.
17 лет назад, в 2004 году, когда маньяка задержали, а девушек наконец-то освободили, наша коллега, экс-журналист «АиФ-Юг» (сейчас выпускающий редактор «Народной газеты» Северского района Краснодарского края) Светлана Лазебная побывала на месте происшествия. Тогда ей удалось попасть внутрь того самого бункера, где провели столько страшных лет жертвы Мохова. С нами она поделилась воспоминаниями и выдержками из своего материала с места событий.
В дом пробралась с иностранцами
«Помню, как Мохова задержали. В то время я работала в Москве и ездила в Скопин в командировку, - рассказывает Светлана Лазебная. - Как обычно, нужны были подробности, свидетели, привезти эксклюзив. Конечно, побывала в прокуратуре, в полиции и где положено. Но эксклюзива не было. Говорили одно и то же всем журналистам. Родственники девушек что-то сказали, добыла фотографии. Отправилась домой к маньяку. (Адресов ничьих изначально не было, но люди подсказали). Поговорила с соседями, продавщицами (местных магазинов). Кое-что, но всё равно не то.
Мама маньяка заперлась и держала оборону. Частный дом небольшой, но укреплённый. Забор высокий, не заглянешь. Не знаю, чего, но ждала. Но дождалась. Подъехали машины. Вышли люди. Милиционер постучал в калитку, что-то крикнул. Тут же появилась мама, открыла. Все вошли. И я тоже. (Мама Мохова юркнула в дом и больше не показывалась).
Оказалось, наши силовики привезли группу иностранных журналистов, заинтересовавшихся шок-историей. Два парня англоязычных с камерой (одного звали Том, запомнила), девушка с ними, переводчица и группа людей в погонах. Всё показывали, рассказывали. Ну и я писала на диктофон, фотографировала. Обнаглела, стала задавать вопросы. Тут-то и удивился главный в погонах. «А вы кто? Я вас не знаю». Ну так... Удостоверение показала. «Гуляла, смотрю - вы, интересно стало». Он фыркнул. Разрешил остаться. Так и получилось, что спустилась в бункер. И - настоящий эксклюзив. Командировка удалась.
Фотографий было много, но уже не найти. Именно они были тем «золотом», что добыла. Не сохранились они у меня. В почте отыскала три кривых. Текст нет нужды приводить целиком. Длинно, да и вообще - так - я уже не пишу. Но выжимки остались».
Как усыпили бдительность
Вот что писала Светлана 17 лет назад в своем материале с места событий.
... Три года он строил в огороде секретный бункер. Управился к 30 сентября 2000 года. Тем вечером Мохов завел свою «шестерку» и поехал в Рязань.
14-летняя Катя в это самое время умоляла маму отпустить ее на дискотеку. В последний день сентября в Рязани отмечали День Веры, Надежды и Любви. Мама купила обновку к празднику для старшей дочки Ани, но куртка оказалась мала и досталась Кате. Девочке не терпелось похвастаться обновой, и Ирина Васильевна сдалась: Ане и ее подружке Лене по 17, приглядят за стрекозой. Отпустила втроём. На беду, на дискотеке из-за злополучной куртки сестры поссорились. Аня уехала на машине со своим парнем. Катя с Леной немного потанцевали, пошли домой. Маньяк кружил по улицам, присматриваясь к девушкам помоложе.
В пассажирском кресле сидела его приятельница, бывшая заключенная - перекати-поле. Дело дамы выделили в отдельное производство, чем её история закончилась, не знаю. Но тогда говорили, что именно её присутствие в машине усыпило бдительность девочек. Добрый дяденька и тётенька предложили подвезти. Они и согласились. Потом я встречала информацию о том, что девочки пили в машине водку, а в неё был добавлен клофелин. Вряд ли. Выпили что-то, куда была добавлена отрава. Не водку.
По имени не называли
... У маньяка тоже есть мама. Обычная старушка: ветхий застиранный халатик, старомодный пластмассовый гребешок, воткнутый в редкие седые прядки.
«Не трогайте меня, я ничего не знаю... », - повторяет она.
После ареста сына со двора ни ногой. Боится. Скопин гудит: «Воспитала... », «Судить ее, с матери все начинается... »
Между тем 77-летнюю маму маньяка соседи называют просто Аллой. Странно, но никто не знает ее отчества: Алла ни с кем не дружит и вообще, «как примороженная». По словам соседей, отец Мохова якобы тоже сидел и вроде за изнасилование, после тюрьмы в семью не вернулся. Женщина воспитывала мальчика одна. Сын не огорчал. Не курил, не пил, матом не ругался, в жизни ей не перечил, во всем слушался. Добрый... Женился по молодости, да три месяца только и вытерпел. Жена – властная, а он застенчивый, нежный. На заводе мастером назначили – стеснялся командовать.
Не мог командовать взрослыми и сильными людьми – так точнее. Но когда он спускался в свой бункер... Сверхчеловек – им, наверное, себя ощущал.
«Сволочь». «Тот». Так между собой Мохова называли его пленницы и никогда – по имени.
Мог выключить свет и лишить воздуха
... Бункер на самом деле тайный. Сверху Мохов поставил сараюшку - гараж и хранилище для дров. Надёжная ширма.
«Если б он сам не показал, навряд ли бы мы нашли девчонок, - говорит участковый уполномоченный Юрий Князев, показывая на ржавые листы железа. Оказалось, они не просто так брошены в сарае, а прикрывают металлическую заслонку в фундаменте сарая. (Примерно 50 на 50 сантиметров).
Свой бункер Мохов строил несколько лет. Вынул лопатой 60 тонн земли, залил коробку. Монолитную, из армированного бетона. Построил из досок двухъярусные нары, стол, этажерку, и только потом постелил потолок. Вентиляционный шланг на улицу вывел, чтобы регулировать доступ кислорода. Если перекрыть вентиль – тому, кто внутри смерть. Электричество тоже включалось извне. По щелчку сразу две пытки. Мог забрать свет и лишить воздуха. (Делал это неоднократно, добиваясь полного послушания). Единственный источник тепла – от маленькой электроплитки.
Участковый достает связку ключей, вставляет в скважину «заслонки». Дверца открывается. Заглядываю. Вижу пустую бетонную яму. (Метра два глубиной, около метра шириной). Валяется матрас в углу. Всё. Но тут милиционер принёс приставную лестницу, предложил спуститься в яму. (Для того, чтобы это сделать, пришлось на землю лечь).
Спустились. Похоже на подвал – картошку хранить, да капусту.
«Вот и оперативники тоже не сразу заметили», - комментирует участковый замешательство, показывая на маленькую дверцу внизу стены.
Присев, долго возится с замком и, наконец, распахивает дверцу, сваренную из толстого сейфового железа. Снова приходится ложиться – забраться в зловещую камеру можно только ползком. Здесь, на глубине семь с половиной метров насильник держал девочек.
Бетонные стены мокрые от сырости. Воздух тяжёлый.
На двухъярусных нарах валяется пара слипшихся, отяжелевших от влаги газет за декабрь прошлого года. Скомканные простыни настолько грязны, что кажется, можно испачкаться, – такая у девочек была «спальня». Слева от нар «санузел»: канистра с водой, тазик, ведро и засаленное полотенце. Справа – «кухня»: закопченная электроплитка, сковородка, кастрюлька и пакет пшена. Здесь же «кабинет»: столик, этажерка с книжками. На столе карандаши...
Три года, семь месяцев и четыре дня
...На этажерке том «Поднятой целины». На полу валяется тетрадка с упражнениями по английскому. Катю волновало, что отстаёт от одноклассников. Занималась. Рисовала. На стенах рисунки: обнаженные красотки. Виктору нравилась именно такая живопись, покупал Катерине кисти и краски, заказывал сюжеты. Слева – настенная роспись совсем иного рода – для себя. Волк и заяц из мультика «Ну, погоди!», румянощёкое солнце, цветы и облака.
Лена два раза рожала от маньяка сыновей и когда пришло освобождение, была беременна третьим. Дважды пришлось принимать роды Кате. Мохов купил пособие по акушерству, у Кати не было выбора.
Старшего Владика он отобрал у Лены, когда малышу было почти два месяца, первого января 2002 года. Олег родился шестого июня 2002 года и прожил в бункере четыре месяца. У Лены пропало молоко. Папаша написал записку, объясняющую, что содержать ребенка нет средств, подписал женским именем, сунул в пеленки и ночью оставил Олега на чужом пороге. Врачи в доме малютки были поражены: рост ребенка составлял всего 55 сантиметров, а вес - два килограмма 450 граммов. Но малыша выходили.
Маньяк был уверен, что подчинил, сломал своих пленниц полностью. Окончательно. Но Лена и Катя искали способы сообщить о себе родным. Прятали в пеленки записки с мольбами о помощи, но до милиции они не дошли. (Перед тем, как избавиться от своих детей, Мохов тщательно их осматривал, записки находил и выбрасывал).
Записку спрятала в волосах
... Первые два года насильник не выпускал девочек из бетонной норы. Потом стал выводить по ночам в огород. Походить, подышать. Смекнул, что девочек можно использовать для помощи по хозяйству. Под присмотром (его самого или мамы) копали картошку, грядки окучивали. Катя старалась перекинуть через забор комочек-записку. Понимала: вряд ли кто-нибудь подберет, но сердце верило.
Маньяк потерял бдительность. Однажды повел Катю на день рождения к приятелю. Позволил помыться в доме, в ванной. Купил обновы. Перед выходом из дома обыскивал несколько раз. Был уверен: девчонка пикнуть не посмеет, а мужики при виде красавицы-малолетки обзавидуются. Катя в гостях молчала и улыбалась, примерно себя вела. Она пришла с запиской. Спрятана она была в волосах. Ухитрилась, вложила в подкассетник. Хозяева записку не нашли, ну или решили, что это шутка такая.
Не вышло. Катя не оставляла попыток. Писала, комкала, бросала за забор.
«И, как не странно, один любопытный нашелся, - рассказали тогда в межрайонной прокуратуре. – Он подобрал бумажку с текстом: «Мы находимся у Виктора, он нас похитил, спасите!» И подписи. Гражданин передал записку скопинским милиционерам, а дальше уже дело техники.
Однокурсницы Лены в ПТУ давно отучились, устроились на работу и обзавелись семьями. Катины одноклассники закончили школу, кто-то куда-то поступил. Виктор Мохов украл у девочек три года и семь месяцев жизни, которая, как известно, дается человеку только раз. И, едва ли не самое ужасное во всей этой истории то, что девочки могли оказаться дома гораздо раньше.
Дама, проживающая в доме наискосок от моховского, объяснила мне, что «Витю забрали» из-за того, что у него «что-то вышло с квартирантками».
«С какими квартирантками?», - спрашиваю.
«Да жили с ним две каких-то девки... », - говорит она.
«Так вы их видели? Знали, что они у него живут?»
«Дак все знали... Странные, ночами шур-шур, мур-мур».
«Сделал Родине трех сынов»?
... Сразу после освобождения заложницы прошли медицинское освидетельствование. Нужно время оправиться от тяжелейшей психической травмы. Сколько этого времени потребуется – месяцы, или годы?
Папа с мамой увезли Катю в другой город. Лена в больнице. Александра Ивановна (мама) потрясена. Оказывается, она скоро, в третий раз станет бабушкой.
Маньяк сидит в Рязанском СИЗО (ему предъявлено обвинение по статье 126 УК РФ «Похищение человека»). Как может, старается себя обелить. Клянется, что по-своему любил девочек: кормил их, покупал косметику и одежду. А еще, говорят, насильник выставляет себя... активным борцом за улучшение демографической ситуации в России: «Сделал Родине двоих сынов - защитников отечества, и чувствую, что третий тоже будет пацан!»
Люди на него злы
С тех пор прошло уже 17 лет. Виктор Мохов вернулся домой в маленький город Скопин Рязанской области в ночь с четвертого на седьмое марта. Как и в то время, когда его задержали, возле дома дежурят журналисты. Побывала там и редактор рязанского регионального приложения «АиФ» Зоя Мозолева. Вот что ей рассказали местные жители.
«Очень не по себе, что он здесь будет жить, - говорит жительница Скопина Ольга. – Я видела в новостях по телевизору, как он выходил – ощущение, что он очень доволен собой. Что-то по нему незаметно, чтобы он страдал и раскаивался. Я жила в Рязани в одном доме с младшей из его жертв, Катей. Мы – в седьмом подъезде, а ее семья во втором. Ей тогда было 14, мне 12. Я помню ужас, который пережила ее мама. Она уже не надеялась найти дочь живой, свечки за упокой ставила. В Скопин я переехала десять лет назад. Удивительно, что когда заходила речь о Мохове, те, кто его знал, говорят, что он был тихий, спокойный, всегда поздоровается, всегда поможет. Правильно говорится, что в тихом омуте... Честно говоря, мы думали, что он из тюрьмы не вернется. Но он вышел. Не исключаю, что кто-нибудь из местных ему отомстит. Люди на него очень злы, его поступок просто в голове не укладывается. Сколько девчонкам пережить пришлось».