На Украине судят Медведчука, у нас – Платошкина
В четверг, 13 мая, все российские телеканалы рассказали о том, что на Украине судят главу политсовета партии «Оппозиционная платформа - За жизнь» Виктора Медведчука. Суд избирал меру пресечения: отправил Медведчука под домашний арест, отказав в ходатайстве прокуроров о взятии политика под стражу.
«Мои адвокаты (указывали), что не было никаких оснований для любой меры пресечения», — заявил Медведчук сразу после суда.
Защита Медведчука была на голову выше в профессиональном плане в сравнении с представителями гособвинения.
Так, прокурор начал выступление со слов о защите государственности. При этом реальных фактов, доказательств по инкриминируемому Медведчуку, подозреваемому в государственной измене, разглашении гостайны, подготовке «агентов влияния» для России и в «расхищении ценностей» в Крыму, прокурорские предъявить не смогли. Твердили о неведомых «неустановленных лицах».
За это ухватилась защита. Адвокат Медведчука спросил: раз прокуроры назвали сообщников Медведчука «неустановленными лицами», то откуда они знают, что это граждане РФ и представители российской власти?
При этом у защиты вызвали вопросы и выводы экспертизы, которыми оперировало обвинение. Экспертизу проводили сотрудники, выступающие на стороне обвинителей.
Таким образом, проверить экспертов из СБУ могут только… сотрудники СБУ.
Убожество аргументации обвинителей не выдержал даже судья. Он начал задавать прокурорам неудобные для них вопросы.
Так, он попытался выяснить, каким образом прокуратура насчитала ущерб, якобы нанесённый Медведчуком в Крыму, при изменении границы участка газового месторождения.
«Стоимость ископаемых — это один вопрос. А ущерб другой», — просвещал прокуроров судья.
Прокурору пришлось признать, что экспертизу по ущербу не проводили.
Судья поинтересовался, как рассчитывали сумму залога, тем более, при том, что активы Медведчука ранее были заблокированы из-за санкций СНБО. Прокурор пытался сослаться на то, что у политика есть наличные.
«Но вы говорили, что Медведчук нанес ущерб в 38 миллиардов, а требуете залога в 300 миллионов. Почему не миллиард?» — подковырнул прокурорских судья.
Судью не убедило обвинение Медведчука в передаче России секретных данных по военной базе Главного управления разведки. Обвинитель сослался на то, что доказательства по этому вопросу — секретные. В ответ судья напомнил, что есть процедура предоставления подобных данных суду. А потому он не обязан верить обвинению на слово.
Резюмируя беспомощность обвинения, судья подвёл итог: «А разве есть такая категория "честное слово прокурора"? То есть доказательств нет».
Но при этом судья в качестве меры пресечения назначил Медведчуку домашний арест. Из этого уже сейчас можно сделать вывод, что оправдание либо осуждение в суде Медведчука будет зависеть не от его адвокатов, которые уже на начальном этапе «умыли» представителей обвинения, а от указаний служителям Фемиды, исходящих «сверху», от украинской власти.
Пока же органы прокуратуры, выполняющие заказ властей, выглядели жалко в глазах всех объективных, здравомыслящих людей.
«Прокуратура и СБУ уже проиграли общественное мнение и потеряли репутацию. Слабость, неподготовленность, надуманность позиции слуг Зеленского видна всем, кто следил за процессом. Мне лично запомнилась реплика адвоката: «вы пишите: неустановленные следствием граждане Украины и РФ… но если следствием не установлены сами лица, то как вы установили их гражданство?» Это пять», — отметила бывшая министр юстиции Елена Лукаш.
Процесс над В.Медведчуком показал: закон на Украине — что дышло, а прокуратура, СБУ даже не напрягаются в сборе, поиске доказательств.
Оно и понятно: зачем усердствовать, если судебное решение зависит не от доказанности, а от произвола украинских властей?
Происходящее на Украине заставило меня вспомнить и сравнить то, что происходит в незалэжной, с тем, что происходит у нас на процессе над Н. Платошкиным.
Иногда встречаю в печати картинки с заданием найти в них 10 отличий. Вот и здесь трудно найти отличия. Разве что, украинский судья в отличие от российской, выделяется тем, что хотя бы тот имеет свой голос, свою судейскую позицию. Правда, непоследовательную.
Есть и ещё одно существенное отличие: о суде над оппозиционным украинским политиком рассказали почти все российские ТВ-каналы, о суде над российским - тишина, дружное молчание.
А во остальном – всё знакомо.